Экономисты не знают об инвестиционных преимуществах страны, пышные свадьбы узбекистанцы проводят, потому что похожи на лобстеров, а для поднятия экономики ничего не нужно делать — на «Лаборатории бизнеса» прошла панельная дискуссия, посвященная экономике как науке. В этот вечер предсказуемых ответов не было.
На вопросы ведущих и зрителей отвечали докторант бизнес-школы Университета Висконсина (США), исследователь в Вайнартском центре предпринимательства Бехзод Хошимов и исследователь в Гарвардской школе бизнеса Ботир Кобилов.
Об инвестиционной привлекательности и преимуществах Узбекистана
Экономика как наука изучает информацию, а не товары, услуги, рынки. Продавцы и покупатели делятся информацией при каждой сделке, поэтому, к примеру, производители не выпускают растительное масло в 19-литровых бутылках.
У потребителя есть свои нужды, желания, заботы, на основе которых он принимает решения. При этом он дает рынку сигнал о том, чего хочет. Производители, предугадывая желания покупателей, выпускают масло в литровых емкостях.
Такой трансфер информации называется экономикой. Когда речь идет о конкурентных преимуществах, это значит, что у кого-то есть асимметрия информации, он знает больше, чем рынок. Если бы экономисты владели такой информацией, они бы не говорили о конкурентных преимуществах, а зарабатывали на этом деньги.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
«Преимущество Узбекистана заключается в человеческом капитале, поэтому нужно инвестировать в образование. Первостепенная задача — улучшать систему высшего образования. У образованного человека больше шансов эксплуатировать неравенство в информации. В основе всего стоит человек — люди исполняют, принимают решения, предлагают идеи. Без улучшения системы высшего образования будет трудно добиться других успехов», — сказал Ботир Кобилов.
Что еще нужно для поднятия экономики страны?
Государству не нужно поднимать экономику, нужно только не мешать ей подняться самой. Правительство должно только создать условия: обеспечить верховенство закона, защиту частной собственности, работу беспристрастных судов.
«Это как у Толстого: „Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему“. Так же и в экономике. Развитые страны достигли успеха примерно одинаково, остальные допускали бесконечное множество ошибок. С этой точки зрения хочется, чтобы решения принимались на основе того, что говорит наука. Еще было бы круто, если бы экономисты в Узбекистане, как в развитых странах, имели репутацию людей, к которым прислушиваются», — отметил Бехзод Хошимов.
По его мнению, для развития экономики нужно в первую очередь провести судебную реформу, защищать частную собственность, минимизировать роль государства в экономике.
В математике есть понятия необходимого и достаточного условий. Хорошие суды — это необходимое условие развития, но не достаточное. Проведение судебной реформы не означает, что страна завтра окажется на уровне Сингапура, но если этого не сделать — такого уровня мы точно не достигнем.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Можно ли оценить экономику?
Лучшим показателем, по которому можно измерить экономику страны, является внутренний валовый продукт. Конечно, ВВП не учитывает моменты, о которых заботятся все люди — счастье, любовь, радость и так далее. В этом плане любой индекс всегда будет субъективным.
ВВП — лучший метод измерения качества жизни людей в стране. Если в каком-то государстве этот показатель выше в 10 раз, чем в другой, это наверняка означает, что там в 10 раз лучше улицы, чище подъезды, лучше работает полиция и так далее.
При этом в самом ВВП нужно учитывать некоторые показатели. Например, соотношение потребления или инвестиций — если в стране много инвестиций, соответственно, и сбережений, можно предположить, что в будущем ВВП будет расти.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
И наоборот: если страна мало инвестирует и больше потребляет, скорее всего, ВВП будет расти меньше. Еще один показатель — какой процент ВВП составляют расходы государства.
Спикеров попросили оценить экономику страны по 10-балльной шкале, и они поставили оценку в $1248. Это примерный уровень ВВП на душу населения в этом году.
Как распознать настоящего экономиста?
Это обязательно должен быть человек с математическим образованием и докторской степенью. Почему математика? Потому что на этом языке «общаются» экономисты через научные статьи. Ежедневная работа экономиста заключается в написании статей, их нельзя двояко интерпретировать, потому что все теории подтверждаются математическими формулами.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Наука делится на нормативную и позитивную. Первая отвечает на вопрос «Что делать?», вторая — «Как происходит процесс?». Подавляющее большинство работ в экономике позитивные. Экономисты выходят на условное поле и смотрят, как устроен мир, вместо того, чтобы говорить о том, как он должен быть устроен.
Экономисты изучают, как люди принимают решения, что на это влияет. Здесь возникает проблема — люди могут прочитать статью и изменить свое поведение, что невозможно у физиков с их электронами. Это делает работу экономистов увлекательной.
О поведенческой экономике и крабах
Каждый из нас с утра начинает принимать множество решений: что поесть, что надеть и так далее. При этом мы стараемся принять наиболее оптимальное решение. Поведенческие экономисты начали задумываться, насколько реалистичны модели классической экономики в реальной жизни и нашли много ошибок.
Один пример. В Дьюкском университете, который славился своей баскетбольной командой, было очень сложно попасть на домашние матчи — билеты раздавались бесплатно, приходилось стоять в очереди часами.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Однажды университет решил раздать билеты через лотерею. Простояв часы в очереди, часть людей ушла с билетами, часть — без.
Когда экономист обзвонил и тех, и других, оказалось, что обладатели билетов были готовы продать их за $2 тыс. условно, а менее удачливые студенты согласились купить их за $200.
Разница была в 10 раз. Это нерационально, что человек высоко оценивает вещи, которые имеет. Экономисты начали исследовать эти отклонения от рациональности.
Существует даже понятие наджинг — подталкивание людей к принятию оптимальных для них самих решений даже тогда, когда они сами эти решения принимать не хотят. Ярким примером может быть откладывание денег на старость. На Западе, если у человек падает зарплата, часть его денег перечисляется на счет, к которому он не имеет доступа. Если дать возможность человеку самому откладывать, велика вероятность, что эти деньги он потратит на условный пирожок. Потому что людям свойственно оценивать сегодняшний день выше, чем завтрашний. Человек переоценивает настоящее и недооценивает будущее. Поэтому люди не любят хранить деньги или заботиться о здоровье.
Как с точки зрения поведенческой экономики бороться с пышными свадьбами? Никак. И вот почему.
Компании и люди в отдельности часто посылают сигналы. Это информация, которая по сути не имеет внутренней ценности. К примеру, в 20-х годах в США банки были сделаны полностью из мрамора — так клиент, не зная финансовой ситуации банка, оценивал его ликвидность. Таким же образом люди сигнализируют о своей ценности.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Зачем простому человеку этим заниматься? Люди очень социальные существа, и статус в обществе для них важен. Этот статус у биологических объектов появился намного раньше, чем у млекопитающих. Например, лобстеры сигнализируют о своей силе, раскрывая клешни при ходьбе: так они становятся уязвимыми, но только сильный лобстер может позволить себе казаться уязвимым.
По этой же причине в некоторых обществах люди демонстративно потребляют. Мало кто слышал про роскошные швейцарские свадьбы, но все слышали про индийские. Когда человек не может своим трудом добиться определенного статуса, ему приходится демонстративно потреблять, чтобы общество не подумало, что он лузер.
Миллионеру из списка Forbes или ученому, получившему Нобелевскую премию, не нужно ничего доказывать. Когда в профессии успех четко измеряется, как в случае со спортсменами, учеными, потребность в демонстративном потреблении отпадает. Юристы в Нью-Йорке покупают дорогие офисы с видом на Центральный парк, их работу тяжело оценить.
Если у нас будет сильная конкуренция, экономика будет развита, не будет серых путей зарабатывания денег, людям не придется проводить пышные свадьбы, чтобы показать свою состоятельность.
Почему в Узбекистан не идут инвестиции?
Инвестиции тоже имеют цену. В Узбекистане цена денег в долларах составляет примерно 15% в год. Стран с таким показателем очень мало, в их числе Йемен, Украина, Сирия. Цена денег хорошо отражает, насколько рискованно инвестировать в страну: для сравнения, в Сингапуре она составляет 0,6%.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Цена в 15% говорит, что у нас риски в экономике очень высокие, включающие неисполнение законов, уязвимость частной собственности.
«Каждый раз, когда государство делает что-то, что противоречит защите частной собственности, оно увеличивает цену денег. Правоприменение у нас достаточно хаотичное, мы не можем измерить рискованность ведения бизнеса, классифицировать ее. Всё это делает инвестиционный климат страны плохим. Но наши соседи по рейтингу — страны с войной, политической нестабильностью и неопределенностью. А у нас всё хорошо. Сейчас мы должны работать над снижением рисков ведения бизнеса, сделать правила бизнеса одинаковыми для всех», — сказал Бехзод Хошимов.
Каждый раз, когда кому-то выписываются льготы, это увеличивает риск ведения бизнеса. Недавно стало известно, что более тысячи семей не получили компенсацию за их снесенные дома. Это также сильно бьет по экономике.
Если существует вероятность, что государство может отобрать землю без суда, опять же увеличиваются риски ведения бизнеса. Не факт, что это произойдет, но сама возможность наносит большой урон. Поэтому бизнесмены не открывают предприятия, не появляются новые рабочие места.
Про таможенную реформу и тарифы
На 72% из 11,3 тыс. импортируемых товаров установлена нулевая ставка таможенной пошлины. Но даже это, по мнению Бехзода Хошимова, не позволит в корне изменить ситуацию.
«В рейтинге Doing Business, в котором оценивается, насколько в стране легко заниматься торговлей, Узбекистан занимает 168-е место из 174. У нас процедура экспорта занимает 174 часа, в Польше — 0, Белоруссии — час. Даже если мы уберем все таможенные пошлины, у нас остаются высокими бюрократические препоны. Более того, мы находимся далеко от морей, поэтому к нам везти дорого. То есть у нас протекционистский тариф заложен географией», — отметил эксперт.
Изначально налоги на импорт экономически нецелесообразны. Обычно экономисты яро спорят по разным вопросам, но тема протекционизма уже лет сто является абсолютно консенсусной. Некоторые это считают экономическим империализмом, теорией заговора. Иначе как может такое количество профессионалов соглашаться в одном вопросе?
Просто нет никакого экономического аргумента, почему таможенные тарифы могут защитить местных производителей. Конечно, существуют политические аргументы, но если убрать все импортные тарифы, товары в Узбекистане будут дешевле, чем в соседних странах. К тому же у нас нет голландской болезни, когда большинство людей зарабатывают много, а продуктивность низкая, из-за чего дорожают услуги. Это позволит стране развиваться.
О дате выхода ролика можно узнать на странице «Лаборатории Бизнеса» в Facebook.
«Лаборатория бизнеса» — проект, нацеленный на развитие бизнес-сообщества Узбекистана, представленный в январе 2016 года. Инициаторами являются Unique Present Media Holding, Ассоциация международного бизнеса и технологий (АМБиТ) и компания Afisha Media.
