Экономист Бехзод Хошимов в рамках своего проекта Hoshimov Iqtisodiyoti побеседовал с Сергеем Гуриевым — доктором экономических наук, профессором парижской Школы политических наук, бывшим главным экономистом Европейского банка реконструкции и развития. Spot публикует основные тезисы выпуска.
Как пандемия повлияет на развивающиеся страны, к которым относится и Узбекистан?
На этот вопрос по-прежнему нет ясного ответа. Даже в развитых странах пандемия является огромным вызовом.
Развитые страны, понимая это, готовы тратить огромные средства на борьбу с пандемией, вводят жесткий карантин, разворачивают массивные меры экономической поддержки на уровне 10−20% от ВВП.
Они могут себе это позволить, потому что могут занять на рынке огромные суммы под нулевые или даже отрицательные ставки.
В развивающихся странах все иначе — у них нет доступа к долговым рынкам по нулевым ставкам, в этих странах выше риск перегрузки системы здравоохранения. Ситуация в каждой стране разная, но тяжелая.
Сейчас Международный валютный фонд, Всемирный банк и другие обсуждают, как можно помочь развивающимся странам.
Возможно, будет наращена поддержка этих стран. Возможно, будет введен мораторий на выплату долга, что позволит им временно не платить по долгам.
В Узбекистане огромное количество людей работало и работает в неформальном секторе. Как государство может им помочь, если они «не в книжках» и выписать им чек нереально?
Все равно нужно выписать каждому чек. Это очень важный тест бюрократической эффективности государства. Условно, в Индии сегодня все люди, независимо от сектора, охвачены цифровыми технологиями — до них можно достучаться.
То же самое необходимо делать всем развивающимся странам. Развитые страны не ограничиваются мерами поддержки бизнеса, они также просто помогают людям, каждому выписывают чек.
Каждый американец с относительно невысоким уровнем дохода имеет право получить деньги от федерального казначейства, потому что просто настал «черный день». И то же самое надо сделать во всех развивающихся странах.
Сейчас происходит глобальная рецессия, и развивающиеся страны в таких ситуациях всегда страдают больше всего. Падают цены на их экспортные товары, происходит отток капитала. Ситуация тяжелая и людям надо помогать.
В некоторых странах невозможно узнать, кто сколько зарабатывает, поэтому надо выплатить всем. Даже если условный миллиардер получит деньги от государства, то это будут отчасти его деньги, потому что с него потом соберут налоги.
Так что не надо бояться помогать не только бедным, но и богатым, потому что богатые потом за это заплатят — налоги, как правило, платят именно они.
Какова вероятность, что деньги международных организаций, которые получит страна, будут потрачены на другие цели из-за коррупции?
Уровень коррупции в развивающихся странах, как правило, высокий. И это неслучайно — если бы в стране были хорошая государственная система и низкая коррупция, то страна уже не считалась бы развивающейся — она была бы развитой.
У международных организаций есть механизмы минимизации рисков коррупции, но я не уверен, что это всегда работает хорошо.
Однако сейчас ситуация отчаянная, пандемия может привести к смерти миллионов людей. Поэтому будем надеяться, что люди в развивающихся странах, которые в другой ситуации украли бы эти деньги, на этот раз постесняются так поступить.
Экономика Узбекистана сильно зависит от денежных переводов. Как ухудшение экономической ситуации в России отразится на рынке неквалифицированного труда?
Многое будет зависеть от того, как власти России поддержат экономику. Пока власти не хотят идти на щедрые меры и поддерживают бизнес и граждан в очень ограниченных масштабах. Поэтому можно ожидать серьезный спад в российской экономике. МВФ прогнозирует -5,5%, но я думаю, что это оптимистичный прогноз и вполне можно ожидать спада ближе к 10%.
Такого рода рецессии в первую очередь бьют по строительному сектору, где работают многие граждане Узбекистана. Сокращаются рабочие места и в других сферах, где заняты граждане Узбекистана — сфера услуг, питания и так далее.
Помимо этого, снижение цен на нефть привело к снижению курса рубля. Это означает, что если зарплаты в рублях останутся теми же, то зарплаты в долларах сильно сократятся. Ситуация очень тяжелая и здесь трудно найти какие-нибудь хорошие новости.
Можно ли верить показателям Китая, на которые сейчас многие страны ориентируются?
Информация это ключевое поле битвы между автократами и их оппонентами. Раньше автократы использовали массовые репрессии, сейчас — контролируют информацию. Поэтому необязательно верить цифрам из Китая.
Во-первых, потому, что нижние уровни бюрократической иерархии замалчивают плохие новости. Во-вторых, Китай хочет поддержать свою международную репутацию и хочет показать, что катастрофа возникла не по линии руководства страны.
Можно представить много причин, по которым китайские власти занижают реальные цифры заболеваемости.
Посмотрите, что происходит в Тайване. На сегодняшний день там от коронавируса погибло около 10 человек. Вот это пример компетентности — вирус один и тот же, а смертность разная. Это вообще касается всех природных катаклизмов.
В чем опасность попытки искусственного занижения цен?
Если цены ниже, чем равновесные, то возникает дефицит. И было бы полезно дать ценам вырасти до рыночного уровня, чтобы не было дефицита и черного рынка.
Ситуация с дефицитом хорошо изучена и хорошо знакома. Как было в конце 80-х годов в СССР — люди проводили время не за работой, а в очередях. Естественно, это бьет по реальному сектору. Это не может не сказаться на производительности труда.
Поэтому неудивительно, что СССР обанкротился, что экономический спад был существенным еще до того, как СССР развалился.
Когда мы писали совместное письмо властям России в конце марта, мы говорили, что ни в коем случае не надо вводить ограничение по ценам, рекомендовали пересмотреть антисанкционные меры.
В Узбекистане нет антисанкционных мер, но у нас недавно власти снизили пошлины…
Снижение тарифов на импортные товары первой необходимости — это прогрессивная мера, помощь домохозяйствам, которые тратят большую часть своего бюджета на такие товары.
Что будет после кризиса? Станет ли мир более протекционистским?
Это вполне возможно, потому что, во-первых, глобальная пандемия — следствие глобализации, потому что она помогает распространять вирус из одной страны в другую.
Вторая вещь, которую мы видим, это то, что страны будут пытаться создавать стратегические резервы масок и жидкого мыла.
Это не означает, что торговля закончится. Нет, будет больше внимания к устойчивости к внешним шокам.
Мы увидели, насколько важно национальное правительство.
С другой стороны, кризис показал, насколько важна международная торговля. Когда границы закрываются, то выясняется, что нельзя продолжать производить то, что вы производили раньше — нет сырья, комплектующих и так далее.
Это может привести к идее импортозамещения, а может к идее, что глобализация важна и не надо с ней бороться.
Один из важных уроков кризиса 2008−2009 годов был в том, что отсутствие всплеска протекционизма сделало рецессию относительно неглубокой и короткой.
Когда начался кризис, страны 20-ки встретились и сказали «Мы помним ту Великую депрессию, когда страны начали отгораживаться друг от друга, давайте этого делать не будем». И рецессия оказалась короткой.
Это лишь малая часть беседы. Еще больше информации в самом ролике:
