По мнению экспертов, рынок венчурного капитала Узбекистана все еще находится в зачаточном состоянии. Однако, за последние несколько лет продемонстрировал впечатляющие темпы роста. В период с января 2022 года по июнь 2023 года на скромном рынке стоимостью $7,2 млн были заключены 32 инвестиционные сделки. Для сравнения: в соседнем Казахстане венчурный рынок в 2022 году стоил $87 млн при 175 сделках, а в 2023 году ожидался его рост до $100 млн.
Развитие венчурного инвестирования началось с захода в 2020 году в Узбекистан Лондонского венчурного фонда Sturgeon Capital. Фонд проинвестировал в Billz, экосистему Zood, ArzonApteka, Zip24, Finmedia. Общая сумма инвестиций за три года составила более $11 млн.
Присутствие международного игрока на рынке дало толчок развитию сферы и основания ряда государственных фондов. Так, в 2020 году был принят законопроект, на основе которого открылся первый государственный фонд UzVC. В дальнейшем запустились также частный венчурный фонд Sеmurg VC и корпоративные венчурные фонды UzCardVC, AloqaVentures.
Чуть позже IT Park и AloqaVentures привлекли международного акселератора Plug and Play, который провел 2 акселерации и President Tech Award с суммой $1 млн, а также недавно проинвестировал в первый проект — Point.ai.
Кроме того, открываются ангельские клубы UzAngels, IClub, StartupParners (PizzaPitch), заходит казахстанский клуб Uman Angels Club, а международные финансовые институты, как World Bank, IFC, EBRD, USAID, KOICA, Swiss Development Cooperation активно финансируют и помогают выстраивать локальную экосистему.
Финтех и образовательные технологии правят балом на рынке, поскольку инвесторы извлекают максимальную выгоду из растущего проникновения интернета, более широкого доступа местных жителей к финтех-услугам и повышения осведомленности об искусственном интеллекте (ИИ).
Сейчас львиная доля венчурных сделок приходится на государственные венчурные фонды, частный сектор гораздо более вял в инвестициях. Никакое развитие рынка невозможно, если оно не будет подпитываться большим, чем сейчас, числом частных игроков в партнерстве с государственными.
Больше всего денег поступило на посевные и предпосевные проекты, что является явным признаком любви инвесторов к ранним стадиям стартапов. В то время как команды на посевной стадии получали изрядные 77% финансирования, на этапе роста приходилось довольствоваться весьма незначительными 5% — ситуация характерна для незрелых рынков.
Инвестиции в стартапы за 2022−2023 годах. Источник: Aloqa Ventures
Для того чтобы рынок Узбекистана процветал и в конечном итоге достиг совершеннолетия, именно частное венчурное сообщество должно действительно сделать шаг вперед.
Какие еще существуют проблемы на венчурном рынке и что необходимо для его развития — Spot поговорил с представителями фондов и основателями стартапов.
председатель Ассоциации венчурного инвестирования.
Недавно мы завершили исследование рынка по итогам 2022 года и первого полугодия 2023. Рынок венчурного капитала состоит из объема привлеченных инвестиций стартапами от местных и иностранных фондов. В настоящее время имеется около 300−500 инвестиционно привлекательных стартапов и 3 основных игрока — UZVC, AloqaVentures, Uzcard Ventures. За полтора года были заключены 32 сделки и проинвестировано более $7,2 млрд, из них более 60% — иностранные инвестиции, 40% — местные.
Это говорит о том, что рынок начал формироваться. Мы утвердились в понятии, что стартапы собираются вокруг капитала, а не наоборот. Сейчас рынок больше стартаперский, чем инвесторский, так как стартапы запрашивают намного больше, чем предлагается рынком венчурного капитала.
Сфера начнет расти, когда частные игроки будут более активными, чем государственные. Для этого необходимо сформировать понимание, для чего венчурное инвестирование экономике. Очень важно понимать, что государственные инвестиции важны в самом начале, когда рынок зарождается, а дальше надо создавать условия для стимулирования частного инвестирования.
Говорить о том, что зарубежные игроки активно заходят на рынок, пока рано. Главный игрок, который первым зашел на рынок, является Sturgeon Capital. Вместе с Most Holdings (Казахстан), эти компании сейчас являются главными зарубежными игроками на рынке, которые системно работают с локальными стартапами. Пока рано говорить об успешных выходах из сделок. Зачастую инвесторы покупают долю в стартапах, помогают компании вырасти и через 4−5 лет продают свою долю в несколько раз дороже. Поэтому, чтобы делать какие-то выводы, необходимо, чтобы прошло несколько лет.
Венчурные инвестиции — это своего рода топливо для развития инноваций. Понимание этого приведет к тому, что будет гораздо легче координировать стратегию развития рынка. Стоит отметить, что венчурные инвестиции осуществляются после ангельских. Ангельские инвестиции чаще всего осуществляются в предпосевной стадии, а венчурные инвестиции выдаются средним и крупным стартапам, которые уже завоевали определенные позиции на рынке в течение 3−4 лет. Поэтому очень важно, чтобы ангельские инвестиции также активно привлекались.
Основным барьером для развития рынка инвестирования в целом можно считать отсутствие знаний и культуры партнерства. Инвестирование в стартапы -- это один из способов бизнес-партнерства между предпринимателем и инвестором. Эта культура должна иметь свои обычаи, традиции и стандарты, которые охватывают как культуру привлечения инвестиций, так и культуру инвестирования и дальнейшее взаимодействие сторон.
Также барьерами являются высокие ставки по банковским вкладам и активный рост рынка недвижимости. Эти виды инвестирования могут быть более привлекательными для инвесторов с финансовой точки зрения, что мешает получать инвестирование в стартапы и развитие венчурного инвестирования в целом.
Куда инвестировать в 2024 году
С точки зрения инвестирования надо понимать, какие отрасли для общества актуальны в настоящее время. Сейчас особое внимание уделяется образованию и финансовой грамотности. Скорее всего, edtech и финтех продолжат свое активное развитие. Привлекательными для инвесторов станут агротехнологии и медицина, если на рынке появится крупный игрок, инвестирующий в эти сферы.
В целом, на рынке идет успешная тенденция появления больше корпоративных венчурных игроков в виде банков и других компаний, которые понимают, что инвестирование в стартапы — это удобный способ, чтобы развивать новые инновационные направления.
Для развития рынка венчурного капитала необходимо увеличить количество женщин-инвесторов/предпринимателей, инновационных центров, таких как U-Enter, C-Space, IMPACTT.HUB, GroundZero, и образовательных мероприятий, способствующих росту IT-специалистов. Необходимо увеличить количество мероприятий, таких как Pizza Pitch, SwiftLaunch, чтобы стимулировать появление большего количества сообществ инвесторов и стартап-предпринимателей.
заместитель директора AloqaVentures.
Если мы сами не будем развивать рынок и инвестировать в инновационные решения, мы будем сильно отставать. Поэтому сейчас так активны государственные фонды. Кроме того, IT Park оказывает большую поддержку, предлагая венчурным фондам стать резидентами и получить налоговые льготы.
Финтех-стартапы и необанки конкурируют, решая конкретные потребности клиентов банков. Возьмем, к примеру, компании Payme и Click, которые предложили решения, за которыми затем последовали банки. Таких кейсов очень много.
Интересно, что Payme оценили в $116 млн, а 75% одного из крупнейших банков «Ипотека» — $324 млн. Очевидно, что количество клиентов у «Ипотека» банка было гораздо больше, чем у Payme, как и выручка. Однако, зачастую мультипликатор у технологических компаний в несколько раз больше, что и позволяет стартапам расти быстрее, чем традиционным банкам.
Например, чистая прибыль Kaspi в январе-сентябре прошлого года составила $1,3 млрд, в то время как все 35 банков Узбекистана в совокупности заработали $1 млрд. Рыночная капитализация Kaspi 2,5 раза больше, чем у всех наших банков вместе взятых, а активы в 4 раза меньше.
Многие инструменты и продукты банки отдают на аутсорс. Это можно увидеть на примере сайта крупного банка в США — Wells Fargo:
Инструменты банка Wells Fargo, переданные на аутсорс стартапам. Источник: презентация Mastercard
Для того, чтобы оставаться конкурентоспособными на рынке, банкам необходимо либо инвестировать в стартапы, либо оперативно внедрять новые технологии, либо запускать собственные продукты.
Сегодня в мире становится меньше компаний-единорогов (с оценкой $1 млрд), так как большинство стартапов становятся компаниями-кентаврами с оценкой $100 млн. Будет сложно создавать единорогов, поскольку их все чаще будут поглощать корпорации или крупные игроки.
В портфеле AloqaVentures есть технологические стартапы. Мы помогаем им внедряться в нашу банковскую экосистему и продавать услуги другим организациям. Таким образом, в экосистеме Aloqabank сейчас имеется ряд новых продуктов: в Zoomrad мы добавили Jett — платформу для покупки акций, маркетплейс Sello, а также предлагаем нашим корпоративным клиентам и другие стартапы.
Сегодня все озабочены вложениями в недвижимость, нет культуры инвестирования в стартапы. Нам не хватает успешных кейсов, а ангельское и венчурное инвестирования считается высокорискованным бизнесом. Однако, чем больше риска, тем больше доходность. Нужны инвесторы, которые в прямом смысле готовы сжигать деньги, чтобы в последующем заработать еще больше.
Кроме Sturgeon Capital, в локальные стартапы инвестировали казахстанские, американские акселераторы и фонды (500 Global, Activat VC, Plug&Play, Caucasus Ventures, Quest Ventures). Думаю, если региональные венчурные фонды смогут сделать хорошие портфели с экзитами, можно привлекать иностранные инвестиции в качестве limited partners.
В нашей стране курс взят на BPO, а не стартапы. Да, экспорт услуг принес много денег в страну, но стартапы могут привлечь еще больше. Тем более, что глобальный рынок переживает спад в IT, что приводит к сокращению BPO во всех странах мира. Сейчас активными темпами развивается ИИ. И если сейчас не переключиться на это, то мы не сможем сделать больших шагов в этом направлении.
Мы хотим, чтобы частное финансирование превалировало над государственным. Если инвестиции в стартапы оправдают себя с большим количеством успешных кейсов, культура может измениться. В начале нам необходима правовая реформа, регуляторная «песочница» и налоговые льготы для венчурных фондов, ангельских клубов, венчурных студий и акселераторов. К нам часто обращаются из государственных органов, спрашивая о проблемах и предлагая помощь. Сейчас мы работаем над внесением изменений в законодательство. Думаю, в ближайшем будущем стоит ожидать органический рост частных фондов.
Среди основных препятствий — сложности применения налоговых льгот и преференций, отсутствие возможности добавления и урегулирования механизмов использования конвертируемого займа на законодательном уровне, нерабочее английское право, сложности проведения отбора и оценки стартап-проектов, ограничение инвестирования в стартапы за рубежом, отсутствие доступа к большим данным.
Перспективные сферы
Существует два типа стартапов:
1) начинают с MVP и хороших продаж, но испытывают трудности с ростом компании в последующем;
2) требуют больших технологических и интеллектуальных затрат в начале (продвинутый hardtech, deep tech), но компания имеет взрывной рост после.
Нам интересны именно стартапы второго типа, потому что они уникальны, решают какую-то проблему и благодаря этому в компании происходит взрывной рост. Одним из примеров deeptech-стартапа является казахстанский Cerebra, который помогает выявить инсульт на ранней стадии и позволяет спасти большее количество людей.
Решение было внедрено в Shox International Hospital, сейчас идет интеграция в государственных больницах. У нас сейчас в воронке очень мало качественных стартапов по Узбекистану. Скорее всего в ближайшие два года будем активно инвестировать в глобальные стартапы.
основатель стартапа IMAN.
За 3 года работы нашего стартапа мы привлекли $3 млн, $2 млн из которых — в 2023 году. Сейчас на этапе post seed на подходе еще $1 млн. Ключевым инвестором является 500 Global (США), Battery Road Digital Holdings (Сингапур), Paladigm Capital (Казахстан-Сингапур), SoFemi (Дубай), Le Mercier’s Capital (Франция), Uzcard Ventures (Uzbekistan), а также бизнес-ангелы Узбекистана Мурад Назаров, Анвар Ирчаев.
В настоящее время мы активно работаем над двумя продуктами: IMAN Invest и IMAN Pay. IMAN Invest — сервис халяльных инвестиций, которым воспользовались около 40 тыс. инвесторов. Количество скачиваний приложения — 300 тыс. IMAN Pay — сервис халяльной рассрочки, которым уже воспользовались 200 тыс. человек. В ближайших планах запуск внутреннего венчурного фонда, маркетплейса, платежных и кешбек продуктов, фонда инвестиций в недвижимость и лизинговых цифровых продуктов.
Сейчас команда IMAN состоит из 80 человек, среди которых есть экспаты из Казахстана и Пакистана.
В 2024 году главной задачей является выход на операционную прибыль в Узбекистане и полную независимость от венчурного капитала. Параллельно ведется работа по расширению и выходу на международные рынки: Пакистан, Азербайджан, Индонезия, Казахстан. В планах на 2024 год также 10-кратный рост компании.
О бизнес-климате и развитии стартапов в Узбекистане
Я бы сказал, что развивать стартапы в Узбекистане очень сложно, потому что не готова инфраструктура для развития технологичных проектов, местные венчурные фонды только стали появляться. Руководство венчурных фондов в большинстве своем — это бывшие консультанты «большой четверки», сотрудники банков или бухгалтера. Зачастую у них недостаточно компетенции, чтобы правильно оценить стартап, потому что ранее они проводили оценку крупным промышленным компаниям или выдавали кредиты, а стартапы — это совершенно другое.
Я знаю о чем говорю, потому что мы проходили due diligence во всех местных венчурных фондах и мне есть с чем сравнивать. Мы одновременно ведем общение почти с 2 тыс. международными венчурными инвестиционными фондами. Сравнивая уровень кадров в местных и международных фондах, можно сказать, что пока в локальных фондах недостаточно выстроены процессы отбора и анализа стартапов. Я считаю, что данная проблема — главный барьер в развитии рынка венчурного инвестирования и стартапов.
Когда венчурным фондом руководит бывший стартапер, он лучше понимает основателей, может помочь качественной консультацией, а не теоретической, качественной обратной связью и анализом сильных и слабых стороны компании. Если же руководителем является теоретик, который не сделал ни одного стартапа, он будет давать просто теоретические советы, которые будут иметь мало практической пользы; или указывать на проблемы, на которые совершенно не стоит обращать в анализе продукта и стартапа на стадии pre-seed или seed. Соответственно, история показывает, что венчурные фонды с руководителями экс-фаундерами более успешные.
Среди других барьеров, мешающих развитию, — отсутсвие внятного регулирования рынка и прозрачной системы налогообложения: до сих пор фонды отдельным письмом выходят на налоговую и просят определить их деятельность в виде венчурного инвестирования.
Еще одна проблема — отсутствие локомотива на рынке. Для того чтобы рынок быстро и успешно развивался, необходима звездочка среди стартапов, так называемый success case, который привлечет внимание международных фондов. После чего они начнут заходить, больше обращать внимание на Узбекистан. Поэтому success case должен появиться скорее, а не через 10 лет.
Дополнительными сложностями является то, что в целом венчурные инвесторы недостаточно осведомлены, что на карте мира есть Узбекистан и Центральная Азия. Размер нашего рынка с точки зрения стартапов даже не 0,1% глобального рынка. Это конечно, рождает множество проблем для привлечения инвестиций в стартап. Потому что прежде чем рассказывать инвесторам про уникальность продукта, необходимо «продать», насколько классный у нас регион, страна, что у нас соблюдаются законы, есть крутые специалисты, рынок, будущее и только потом говорить о своем продукте.
Поэтому, чтобы привлечь внимание зарубежных игроков, должна быть проделана титаническая работа со стороны местных основателей для того, чтобы создать почву для новых когорт основателей и талантов, и меня радует, что такие основатели начали появляться.
сооснователь и CEO Mohirdev.
В прошлом году мы привлекли инвестиции от местных фондов: $250 тыс от AloqaVentures, $100 тыс от UzVC, участвовали в акселерации местных и зарубежных компаний.
В 2023 году выручка компании выросла в два раза, а по сравнению с предыдущим годом — в 10 раз. 2023 год также ознаменовался тем, что команда выросла в два раза (80 человек), что способствовало переезду в более просторный офис.
Главным достижением прошедшего года считаем запуск платформы Ibrat (обучение 13 языкам) совместно с Агентством по делам молодежи, которая сегодня насчитывает уже более 500 тыс. подписчиков.
На IT-курсах Mohirdev учатся более 50 тыс человек. Изначально обучение было только онлайн, но с конца года мы переходим к гибридному формату, предлагая наши методики и подготовку учителей в учебных центрах. Мы уже открыли три первых учебных центра: в Намангане, Фергане, Хорезме.
Мы также стали учредителями стартапа Mohirlar — платформы для поиска работы и привлекли $100 тыс. В планах на 2024 год запустить учебные центры по всей республике. В прошлом году мы также купили одного из своих конкурентов — Top Skill. На базе этой платформы планируем запустить обучение по дизайну, медиа, мобилографии, управлению проектами
О бизнес-климате и развитии стартапов в Узбекистане
В этом году появилось много интересных проектов, проводилось много мероприятий и программ. Но к сожалению, многие до сих пор не понимают как делать стартапы. Общаясь с представителями венчурных фондов и акселераторов, я часто слышу, что деньги есть, а хороших стартапов — нет. Если у вас есть хорошая идея и команда, то привлечь инвестиции местных фондов очень легко. Но я думаю, что в ближайшие 2−3 года ситуация изменится в лучшую сторону. К нам часто приходят венчурные фонды и спрашивают, кому дать денег. В Узбекистане сейчас очень легко привлечь инвестиции.
Сейчас многие воспринимают инвестиции как выигрыш в лотерее. Получив финансирование многие думают, что на этом все, а на самом деле все только начинается. Кроме того, есть проблемы с формированием хороших команд для реализации стартапов. Чаще всего собираются знакомые одной профессии, например, программисты, делают отличный продукт с технической точки зрения. Но из-за отсутствия маркетологов, финансовых аналитиков не могут нормально продать свой продукт. Поэтому в команде должны быть представители разных профессий, чтобы было понимание бизнес-процессов, рынка, продукта, целевой аудитории
и т. д.
Основными препятствиями развития венчурного инвестирования и развития стартапов считаю отсутствие законодательной базы: нет понятия «стартап», «evaluation», как правильно оценить компанию. Не работает western law, поэтому зарубежные игроки боятся инвестировать в локальные стартапы. Следовательно, приходится открывать компанию в других странах, например, в Казахстане, Сингапуре, ОАЭ.
Также зачастую локальные стартапы решают локальные проблемы. Иностранные инвесторы чаще вкладывают в те стартапы, которые решают глобальные вопросы. Это хорошо видно и на нашем примере. Мы планируем выход на зарубежные рынки, но пока у нас нет компетентных специалистов, которые хорошо знают международный рынок.
В прошлом году мы запустились в Таджикистане. Открыли сайт и проводили курсы на таджикском. Но в этой стране мы также столкнулись с рядом проблем: низкая платежеспособность, дорогой интернет низкого качества, низкий спрос на IT-профессии. В основном, молодые люди уезжают в Россию в качестве трудовых мигрантов. Сейчас изучаем рынок MENA (Middle East and North Africa). Планируем выходить на эти рынки, потому что считаем их перспективными.
