Фаррух Туляганов работает в сфере кино с начала 2000-х. По его словам, тогда он спродюсировал три фильма. Хотя они не оправдали себя финансово, этот опыт укрепил его понимание индустрии.
Спустя несколько лет он начал ездить на семинары по киноискусству в Москву, где вдохновился российским подходом к управлению кинотеатрами. Вернувшись в Ташкент, Фаррух вместе с партнером выкупил старый кинотеатр, сделал ремонт и открыл «Гунчу» — один из самых популярных кинотеатров того времени. В то время в прокате преобладали отечественные фильмы, и интерес к ним был высоким.
После «Гунчи» он открыл еще три кинотеатра в Чиланзаре, Юнусабаде и Янгиюле. Однако в 2011 году, столкнувшись с финансовыми трудностями, он был вынужден продать все объекты, кроме «Гунчи».
В 2015 году предприниматель снова вернулся в индустрию с новым видением. Изучив международный опыт и посетив профильные мероприятия в США, он открыл кинотеатр «Салом», сделав ставку на современные технологии, репертуар и удобство для зрителей. Однако в начале этого года ему пришлось закрыть его из-за роста арендной платы.
Сегодня Фаррух Туляганов владеет кинотеатрами в торговых центрах Riviera, Next, Parus, которые уже на протяжении нескольких лет. Также в его портфеле — кинотеатр Family Cinema в Самарканде.
«Я убедился: если однажды попал в киноиндустрию, уйти из нее уже невозможно. Важно не только зарабатывать, но и создавать что-то новое, развивать культуру кино в своей стране», — отметил Туляганов.
Предприниматель рассказал Spot о причинах закрытия «Салом», внутренней кухне киноиндустрии, проблемах с пиратством, влиянии стриминговых сервисов и нехватке национального контента.
Тонкости киноиндустрии
Успех кинотеатра зависит от множества факторов: удачное местоположение, репертуар, соответствующий вкусам аудитории, и техническое оснащение, создающее полноценный зрительский опыт. Все вместе это и составляет ту самую магию кино.
Когда зритель приходит в кинотеатр, он видит лишь финальный результат — большой экран, удобные кресла, мощный звук и атмосферу. Но за этим стоит сложный и многоступенчатый процесс, начинающийся задолго до показа. Все начинается с отбора фильмов на специальных кинорынках — таких как CinemaConв Лас-Вегасе, American Film Market в Санта-Монике, а также на встречах в Москве и Санкт-Петербурге. Там мы изучаем предстоящие релизы, оцениваем потенциал и выбираем фильмы с русской озвучкой.
Что интересно, в год выходит порядка миллиона фильмов. Но до экранов доходят только те, которые прошли серьезный отбор, получили поддержку продюсеров и зрителей.
После заключения договоров студии передают фильмы в формате DCP. Размер одного фильма составляет около 50−60 ГБ. Для защиты от пиратства используется система KDM: фильм зашифрован, и воспроизвести его можно только с помощью специального ключа, который действует ограниченное время.
Как правило, премьеры проходят по четвергам. За несколько дней до этого мы загружаем фильмы на сервер, проверяем оборудование и составляем расписание. Планировать график показа — это тоже искусство. Мы анализируем данные других кинотеатров, оцениваем поисковые запросы в Google, изучаем звонки в колл-центр. Немаловажно учитывать поведение зрителей, например, до обеда чаще приходят семьи с детьми, а после — молодежь.
Иногда премьеры у нас стартуют даже раньше, чем в других странах. Это зависит от ситуации на рынке. К примеру, если в России выходит национальный фильм, имеющий большое значение, прокат зарубежных картин может быть сдвинут на неделю вперед или назад.
После старта фильма начинается финансовый отсчет: выручка от билетов делится пополам между кинотеатром и правообладателем. Учет продаж ведется через систему ComScore, фиксирующую каждую покупку. Кинокомпании могут проводить проверки, отправляя «тайного гостя», который покупает билет, заходит в зал и сверяет количество зрителей с отчетами. Любые несоответствия могут привести к конфликтам с дистрибьюторами, что чревато потерей доверия и прекращением сотрудничества.
По контракту фильм должен демонстрироваться минимум две недели. Если он показывает хорошие результаты, срок продлевается. Если же зрителей мало — например, менее 30% заполняемости при пяти сеансах в день — мы заменяем его другим. Однако на сегодняшний день 30% заполняемости считается достойным показателем.
Сегодня кинотеатры сталкиваются с двумя серьезными вызовами: стриминговыми платформами и пиратством. Стриминг предлагает зрителю свободу — смотреть фильмы где и когда угодно, делать паузы, выбирать комфортный ритм. Это удобно особенно для камерного и документального кино.
Но я считаю, что, несмотря на популярность таких сервисов, они не способны заменить кинотеатр. Просмотр на большом экране — это событие: люди приходят ради атмосферы, эмоций, коллективной реакции. Ужасы пугают сильнее, комедии кажутся смешнее, драмы трогают глубже.
Пиратство всегда было серьезной проблемой. Бывает, что фильмы, только вышедшие в кинотеатрах, уже через несколько дней появляются на местном телевидении. Даже в странах с высоким уровнем нелегального контента такое случается крайне редко. Кинотеатры теряют прибыль, а зрители привыкают к бесплатному просмотру. Конечно, правообладатели могли бы подавать иски, но на практике это происходит редко — возможно, потому, что для иностранных студий это воспринимается как способ культурного влияния.
Фото: Искандар Мирзахмедов / Spot
Кинопроизводство Узбекистана
Кроме пиратства и развития стриминговых платформ, есть и другие проблемы. Одна из главных — нехватка фильмов местного производства. В России ежегодно выходит 500−600 фильмов, в Узбекистане этот объем в десятки раз меньше. Между тем, согласно указу президента, с 2021 года не менее 25% месячного экранного времени, а в праздничные дни — 40%, должно отводиться под показ локальных фильмов. Но что ставить в расписание, если достойных картин нет?
Сейчас фильмы местного производства занимают всего 0,1% проката, а залы на этих сеансах практически пустуют. В результате кинотеатры оказываются в трудной позиции: с одной стороны, нас обязывают показывать национальное кино, с другой — оно неинтересно зрителю и не приносит прибыли.
Многие местные режиссеры боятся выходить за привычные шаблоны. Когда им предлагают добавить интригу или эмоции, они реагируют с недоумением. Но если наши фильмы не будут захватывающими и вызывающими какие-то эмоции, молодежь просто выберет зарубежный контент.
И тут речь не только о голливудском кино, с которым, по понятным причинам, нашим картинам не сравниться. Есть много примеров работ режиссеров соседних стран, которые собрали хорошую кассу в том числе и в Узбекистане. Один из таких примеров — кыргызстанский фильм «Бейиш: Рай под ногами матерей». Он собрал рекордные 12 млрд сумов в нашей стране, из них почти 2 млрд — в моих кинотеатрах. Для сравнения: кассовый американский «Веном-3» в моей сети собрал примерно столько же.
Однако даже при таком раскладе фильмы не получили признания среди местного профессионального сообщества. Агентство кинематографии и многие режиссеры продолжают отрицать очевидное отставание. Кто-то наверху утверждает, что мы снимаем качественное кино, просто зрители не понимают их. Однако вместо оправданий пора признать проблему и начать меняться.
Есть много факторов, которые могут вывести местное кино на новый уровень. Прежде всего — нужно избавиться от внутренней цензуры. Формально ее нет, но на деле режиссеры сами боятся снимать сцены, которые кажутся неподобающими.
К тому же, многие режиссеры не думают о будущем фильма. Когда картина выходит в прокат, их цель — быстрее получить прибыль. Я постоянно провожу исследования, анализирую сборы и аудиторию, но почти никто из создателей картины не интересуется, кто приходит на фильм и какие суммы он собирает.
При этом нельзя сказать, что государство не уделяет внимание сфере кино. В Узбекистане есть удачные примеры частно-государственного партнерства. Например, одним из важных решений стало предоставление льгот для строительства кинотеатров. По инициативе президента было принято постановление, по которому землю под кинотеатры предоставляли бесплатно, а также на два года отменили таможенные пошлины на ввоз оборудования и кресел. Это позволило обновить техническую базу. Но с 1 января 2024 года льготы перестали действовать, и теперь пошлины достигают 60−70% от стоимости оборудования.
Сейчас встречи с чиновниками происходят, но только в интересах государства — например, когда нужно организовать фестиваль или предоставить кинозал.
Считаю, что поддержка государства должна мотивировать к развитию, а не подменять собой рынок. Упрощение административных процедур даст сигнал частным инвесторам — и они сами начнут вкладываться в кинопроизводство. Кино может стать одной из точек роста для креативной экономики. Но для этого нужно не контроль усиливать, а создавать среду, где востребованы профессионализм, гибкость и готовность к диалогу с аудиторией.
Фото: Искандар Мирзахмедов / Spot
Закрытие «Салом»
В начале года мне пришлось закрыть один из своих кинотеатров — «Салом». Он был не первым кинотеатром, который мне пришлось закрыть. Ранее я уже сворачивал работу в торговом центре Mega Planet и в парке Anhor. В обоих случаях причиной стало резкое повышение арендной платы. Особенно обидно было с Mega Planet: мы только построили новый зал, установили современные проекторы и экран. Что самое интересное — после нас там до сих пор никто так и не открыл кинотеатр.
За годы работы в «Салом» учредитель сменялся несколько раз, и с каждой сменой приходили новые условия, недопонимание и стресс. В этот раз все повторилось: новый собственник существенно повысил аренду. Мы пытались договориться, но в итоге решили разойтись мирно. Честно говоря, мы и сами понимали — рано или поздно придется закрываться. Аренда то росла, то снижалась, правила постоянно менялись, и в какой-то момент мы просто устали от постоянных изменений.
Повышение арендной платы произошло не только по инициативе владельца. В конце января вышло постановление о повышении минимальных арендных ставок. Но кинотеатр — это не только кинозалы. В аренду также входят холлы, зоны ожидания, запасные выходы — в результате общая сумма стала для нас неподъемной.
Сейчас ведется строительство двух новых объектов, но из-за условий конфиденциальности я пока не могу раскрыть детали.
Примечательно, что когда мы занимались поиском нового места и переговорами, я заметил одну интересную тенденцию: торговые центры пока не готовы открывать новые кинотеатры. Многие собственники ТЦ оценивают аренду кинотеатров так же, как аренду бутиков, хотя это совершенно разный бизнес. Они не до конца понимают особенности маркетинга и управления объектами такого типа, что затрудняет принятие решений.
Также я с интересом наблюдаю за тем, как меняется формат торговых центров. Все больше ритейлеров уходит в онлайн, и людям становится все труднее находить причину приходить в ТЦ только ради покупок. Думаю, через 10 лет в торговых центрах останется лишь небольшая часть традиционных магазинов. Основной акцент сместится в сторону развлечений: фуд-кортов, кинотеатров и интерактивных пространств.
