В начале этого года Госкомконкуренции разделили на три независимые организации. Одной из них стал Антимонопольный комитет.
О том, что изменит создание комитета, как ведомство будет способствовать созданию конкурентной среды и устранению монополий в рамках проекта «Лаборатория бизнеса» рассказали первый заместитель председателя Антимонопольного комитета Бобур Каримов, зампред Фаррух Карабаев и руководитель управления внедрения антимонопольного комплаенса Диля Насырова.
Быть монополистом — не нарушение
До разделения Госкомконкуренции внутри структуры наблюдался конфликт интересов: функции антимонопольного регулирования сосредоточились в одном органе с управлением госактивами. Так как большинство монополий это компании с госучастием, то принятие решений в рамках антимонопольного регулирования осложнялось.
Задача Антимонопольного комитета — защита конкуренции, а не ее развитие. За последнее отвечают Министерство экономики, отраслевые ведомства и другие государственные организации, которые реализуют масштабные институциональные меры, улучшают деловой климат, упрощают ведение бизнеса в стране.
Сфера влияния комитета же начинается там, где происходят искажения или ограничения конкуренции.
«Мы не перестаем говорить о том, что конечная цель — благосостояние потребителей. Мы прекрасно понимаем: там, где есть конкуренция, цены ниже, а качество выше», — отметили представители комитета.
В экономической теории быть монополистом — это не нарушение. Бывает, что компания, благодаря хорошему качеству товара (услуги) и низкой цене, завоевывает большую долю рынка. В Узбекистане монополистом признается компания, которая владеет более 50% рынка или 35% в течение нескольких лет.
Нарушение возникает, когда компания начинает злоупотреблять своим доминирующим положением. Например, поднимает цены или снижает их, продавая продукцию ниже себестоимости, чтобы устранить конкурентов или новых игроков.
Антимонопольный комитет следит за тем, чтобы монополисты не злоупотребляли доминирующим положением.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
В Узбекистане существует два вида монополий.
Естественные монополии охватывают инфраструктуру, например, железнодорожную, в которую частному бизнесу вкладываться экономически нецелесообразно из-за низкой рентабельности. Поэтому эти функции берет на себя государство.
Злоупотреблением естественными монополиями доминирующим положением на рынке считается дискриминация при обеспечении доступа бизнеса или обычных граждан к инфраструктуре.
Например, компания «Узбектелеком», будучи государственной монополией, оказывает также услуги конечным потребителям и использует при этом всю инфраструктуру бесплатно, потому что она ей принадлежит.
Частные провайдеры, с другой стороны, вынуждены платить за использование инфраструктуры и им становится все труднее конкурировать в этой отрасли с госмонополией.
Вторая категория монополий — компании, наделенные эксклюзивными правами и полномочиями, в результате чего получившие рыночную власть.
В Узбекистане Закон «О естественных монополиях» устарел (принят в 1997 году), поэтому некоторые сферы, которые могут существовать в рыночных условиях, все еще относят к естественным монополиям.
Например, генерация электроэнергии, которая в большинстве стран передана частному сектору, а государство при этом управляет лишь сетями передачи электроэнергии.
Первые шаги в этом направлении делаются и в Узбекистане: государство готово передать частному бизнесу многие направления.
«В проекте закона в новой редакции мы предлагаем вывести какие-то отрасли, в которых можно создать конкурентную среду и, наоборот, включить отрасли, в которых государственное регулирование цен должно быть установлено», — отметил Бобур Каримов.
Комитет также выявляет:
- сговоры (когда компании объединяются не официально и как единое целое становятся монополистами);
- нарушение интеллектуальных прав (когда компания копирует чужой товарный знак);
- нарушение антимонопольного законодательства государственными органами.
Кроме того, в Антимонопольный комитет могут обращаться обычные граждане, которые страдают от действий монополистов, в том числе государственных. В ближайшее время при комитете будет создано Агентство по защите прав потребителей, который будет заниматься этими вопросами.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Если предприниматели наблюдают системные проблемы в своей отрасли, то они могут присоединиться к Экспертному совету комитета, который представляет из себя сплав бизнеса, независимых экспертов, практикующих юристов и представителей академических кругов.
Члены совета могут предложить свои решения проблем, комитет, в свою очередь, предлагает «хорошие каналы доведения инициатив до людей, принимающих решения».
Штраф менее $250 за экономическое преступление
Во всем мире антимонопольные нарушения являются одними из самых тяжелых экономических преступлений — зачастую компании платят серьезные штрафы, которые могут достигать нескольких миллионов долларов. Помимо этого должностные лица организации попадают под уголовное преследование и могут лишиться свободы на срок до 10 лет.
В Узбекистане же максимальный штраф составляет всего 10 минимальных размеров зарплаты (около 2 млн сумов). Уголовное дело могут возбудить только за неисполнение предписания антимонопольного органа по устранению нарушений.
В комитете убеждены, что необходимо вводить наказание в виде лишения свободы, хотя за всю историю ведомство не выявило ни один сговор:
«У нас нет методологии, в законе не прописано, как выявлять такие соглашения. Как правило, они не подписываются на бумаге, а достигаются путем устных переговоров. Если у вас украдут кошелек, то вора могут посадить. А сговорившись компании крадут миллионы денег практически у всего населения, но наказание при этом ничтожное», — считает Бобур Каримов.
Протекционизм — это хорошо, если он имеет срок действия
Протекционизм в Японии привел к тому, что страна начала выпускать лучшую технику. Любые льготы должны быть ограничены по времени, заявили участники дискуссии:
«GM Uzbekistan, который получил льготы, на мой взгляд, необоснованно продолжает ими пользоваться. Давно наступило время изменить эту ситуацию», — говорит Бобур Каримов.
Для этого необходимо внедрить систему оценки эффективности льгот и преференций. Автопром с 1996 года получает много льгот, государство напрямую или косвенно направляет в эту сферу огромные средства, при этом отрасль создает всего около 28 тыс. рабочих мест.
Это говорит о том, что компания неэффективна, считают в комитете. Если убрать протекционистские меры, предприятие просто развалится.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Основная цель льгот — создать конкурентоспособные производства. Многие государства, например, Япония, Корея, Сингапур, Малайзия прошли через это. Правда, с той лишь разницей, что в определенный момент они перестали помогать госкомпаниям.
«Во главе угла стоят интересы потребителей. Нужно перестать принимать решения в пользу отраслей, в которых априори у нас нет конкурентных преимуществ. Протекционизм это не панацея — любой бизнес при конкуренции становится сильнее или умирает — это естественный отбор, в этом ничего плохого нет», — отметил Фаррух Карабаев.
Об оценке воздействия на конкуренцию нормативных документов
Сегодня насчитывается 45 тыс. нормативных актов и документов технического регулирования, которые прямо воздействуют на бизнес. Из них 40 тыс. — документы технического регулирования, которые не подпадают под классификацию нормативно-правовых актов и не проходят надлежащей экспертизы.
Например, отраслевой регулятор разрабатывает стандарт и регламент, регистрирует в Министерстве юстиции, а документ может быть полон регулятивных требований к бизнесу.
«Мы до сих пор не можем справиться с высокой регулятивной и административной нагрузкой, которая мешает бизнесу. У предпринимателей мысли заняты тем, чтобы соответствовать новым требованиям, вместо того, чтобы расширять бизнес. Если снизить административную нагрузку на 25% за три−четыре года, то это может дать эффект до 2% роста ВВП. Это колоссальные цифры», — отметил Фаррух Карабаев.
Для решения вопросов высокого регулятивного давления комитет внедрил в этом году оценку воздействия на конкуренцию нормативных документов, которая призвана заставить разработчиков считать эффекты на конкуренцию.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
В методике важнейшим пунктом является анализ воздействия льгот и преференций, которыми кишат некоторые документы, вносимые разработчиками.
Представители комитета предложили единоразово отменить все льготы, после чего все министерства и ведомства должны были бы доказывать, что их отрасли жизненно необходимы преференции — что даже оптимизация внутренних процессов не помогает, а помогут только льготы.
«Я говорю о Системе оценки воздействия актов законодательства, тот самый пресловутый СОВАЗ. Все думают, что это общественное обсуждение на портале. Если мы предлагаем правительственное решение, должны четко быть видны издержки и выгоды от документа, но этой методологии нет в законодательстве. Есть только один элемент — общественное обсуждение, и тот не очень эффективно работает. Сейчас предложения от бизнеса зачастую не рассматриваются — из всех предложений и замечаний рассматривают 8−10%. Это не утешительно — в следующий раз никто не будет уделять этому время. Это сужает уровень экспертизы документа, поэтому первоочередная задача — закрепить обязательство считать эффект. Мы инициировали методику оценки воздействия на конкуренцию, которая обязывает каждого разработчика предоставлять обоснования, расчеты [влияния документа на конкуренцию], после чего антимонопольный комитет делает свое заключения, которое обязательно к рассмотрению разработчика», — отметил Фаррух Карабаев.
Из надзорного органа в предупреждающий
Комитет внедряет систему антимонопольного комплаенса для предотвращения нарушений законодательства. Так ведомство дает рынку сигнал о том, что не заинтересован в наказании компании, взимании больших штрафов. Комитет планирует помогать бизнесу, особенно занимающему доминирующее положение на рынке, встать на правильное русло.
«Не всегда бизнес может четко дать ответ, насколько правильно поступает в той или иной ситуации касательно законодательства о конкуренции. Для этого и будет создаваться эта система — мы будем помогать бизнесу и государственным организациям во внедрении этой системы. Антимонопольный комитет переходит на новый формат — мы не будем надзорным органом, но будем предупреждать», — отметила Диля Насырова.
Комплаенс достаточно новое явление во всем мире. Во Франции, например, его начали внедрять только с 2017 года, в России — с этого года.
«Мы изучили опыт порядка 20 стран, кто в той или иной форме внедрял. Есть инструменты, например, в некоторых странах дают скидку в 10% от штрафа компании, которая внедрила комплаенс», — говорит Фаррух Карабаев.
Оценить эффективность комплаенса невозможно: нет долговременной практики его применения. Поэтому Узбекистан создал собственную модель.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Для госмонополий (более 90% монополий — это государственные компании) комплаенс будет обязательным. Комитет предлагает порядок, когда за комплаенс отвечает сотрудник антимонопольного органа, потому что у антимонопольного законодательства своя специфика, которую не всякий практикующий юрист компании сможет уловить и в нужный момент приостановить нарушение.
Систему в тестовом режиме могут запустить до 1 января 2020 года в крупных госмонополиях. Для частного бизнеса комплаенс будет иметь рекомендательный характер. В целях стимулирования компании освободят от административной ответственности.
Рынок импорта потребительских товаров монополизирован
На этом рынке существует несколько игроков. Поставщики и производители импортной продукции за рубежом из-за эффекта масштаба выбирают крупного игрока и дают ему эксклюзивные права.
Антимонопольный орган работает над тем, чтобы легализовать принцип параллельного импорта.
Сейчас крупные импортеры закрывают эксклюзивными правами дилера оптовую перепродажу определенных товаров, потому что существует национальный режим исчерпания прав. Это ограничивает бизнес, когда предприниматели завозят аналогичный продукт из третьих стран, поэтому компании уходят в тень, из чего вытекают много проблем.
«Если бы была конкуренция между импортерами, цены были бы нормальными и не было бы однообразного ассортимента в супермаркетах. Сейчас ограничиваются фундаментальные права потребителей, например, право выбора. Импортер диктует, что нам есть, пить, надевать», — отметил Фаррух Карабаев.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
О дате выхода ролика можно узнать на странице «Лаборатории бизнеса» в Facebook.
«Лаборатория бизнеса» — проект, нацеленный на развитие бизнес-сообщества Узбекистана, представленный в январе 2016 года. Инициаторами являются Unique Present Media Holding, Ассоциация международного бизнеса и технологий и компания Afisha Media.
